Пытались взглянуть немного с других
углов на знакомые места поистине волшебного Шолданештского района.
Прошли по речке Кушмирке, посмотрели на водопад, смотрели на Днестр, на Соколу, на Вадул-Рашков и ещё и на сам Рашков (но издалека).
Места славятся своими скалами. И наше путешествие мы со скал и начинаем. Оттуда видно дальше, видно больше, видно красивее. Виден древний Рашков на левом берегу Днестра.
А под нами - Сокола, вытянувшаяся узкой и длинной полосой вдоль днестровского берега.
Оставляем места людные и идём туда, где тише.
Идём туда, где уже вовсю щебечут птицы, журчат родники и шелестят всевозможные весенние цветы.
Идём туда, где среди полей стоят каменные исполины. Помяните мои слова - ещё два поколения, и эти башни будут называть турецкими.
От яркого весеннего солнца не спрячешься даже в ущелье речки Кушмирка. Речка мала, зато ущелье она пробила внушительное и глубокое.
По ущелью бродят коровы и овцы, наслаждаясь первой сочной зеленью. Удивительно, но ни пастуха, ни собак при стаде мы так и не увидели. Да и уходить коровушкам некуда - вряд ли они полезут на скалы.
Шумные воды Кушмирки вывели нас к волшебной поляне, поросшей мхом и цветами.
И всего в нескольких десятках метрах от волшебной поляны Кушмирка становится ещё более шумной. Кушмирка дарит нам водопад.
Водопада такого я нигде у нас ещё не встречал. Он невысок - около полутора метров, но широк и расположен как-то особенно и интересно.
Дальше Кушмирка и не думает успокаиваться. И русло её становится всё более диким. Пара сотен метров этого русла для нас недоступны, и мы обходим его по верху.
Но при первой же возможности спускаемся вниз.
До этого момента Дмитрий считал свою Аврору диванной собакой, боящейся воды. У Авроры оказалось другое мнение на этот счёт. Аврора успешно и многократно форсировала речку, бросалась в воду туда, где нужно было, скакала по камням, спала в палатке, разгуливала под дождём и вообще чувствовала себя не хуже остальных участников группы.
Первый контакт. Аврора всё же собака городская, и к лошадкам она уж очень неровно дышит, изнывая от любопытства.
Возвращаемся в Соколу ближе к вечеру.
Сокола и окрестности - настоящий кладезь достопримечательностей и тайн. Чего стоят только загадочные и труднодоступные пещерные комплексы, возвышающиеся над этим селом! Когда-нибудь попробуем попасть и туда.
Колодец в Соколе.
Нам снова подниматься и снова смотреть вдаль. Где-то там - Пояна и Строенцы.
Рашков на закате. Сейчас совсем нетрудно понять, почему скала у Рашкова зовётся Красной.
Обустраиваем свой тихий и скромный лагерь. Уже и не припомню, когда в последний раз мы разбивали палатки при дневном свете.
Утро выдалось ещё более тихим, чем вечер. Утро выдалось идеальным - шёл дождь.
Дождь скрывал звуки, дождь скрывал детали окружающего мира.
С дождём пришёл и туман. Он мягко обволок нас и защитил от визуального шума непривычных для городского глаза красот.
Вокруг - только стук капель дождя.
Но случалось так, что ветер разрывал густую пелену, а мы в эти прорехи успевали смотреть на мир под ногами.
А потом снова терялись в тумане.
Но как мы не оттягивали этот момент, всё равно пришло время спуститься вниз к людям.
Оставив наверху мгновения настоящей жизни, мы вместе с грязной дождевой водой стекаем вниз в реку повседневности.
А внизу нас ждал Иисус. Особенный Иисус. Иисус из Вадул-Рашкова.
На этом старом кладбище есть и другие Иисусы. И все они необычные, как и само место, где они обитают среди давно умерших людей, покоящихся в влажной земле под тяжёлыми каменными плитами, поросшими мхом.
На кладбище уже давно нет церкви, надгробия ушли в землю. Но надгробная плита жены священника всё ещё лежит на поверхности и режет глаза цифрами 1790.
Ещё на кладбище есть надвратная колокольня, тоже потихоньку врастающая в землю. Из колокольни виден Рашков на противоположном берегу Днестра. Но сейчас Рашков утонул в тумане. И не виден.
Оставив туманы и дожди Днестру, мы отправились в Шолданешты.
Шум падающей воды впереди не оставляет никакого шанса на сюрприз - всем сразу становится ясно, куда мы идём.
Знакомый нам водопад в этот раз выглядит незнакомым. Похоже, что недавно тут что-то произошло. В один момент, должно быть, стало очень много воды, которая переделала это место на свой вкус.
На берегу Чорну собрались любопытные овечки, не спускающие с нас глаз. И это мы не стараемся привлечь к себе никакого внимания.
Чорна в этом месте особенно бурна. Словно соревнуясь с водопадом на её притоке она здесь шумит своими порогами. Чорна сейчас водная, обычно здесь бывает куда тише.
Оставив и шумную Чорну далеко-далеко позади и в километрах пути, и в километрах воспоминаний, мы добрались до последнего, что смогли вместить в себя за это путешествие - древний памятник у Рогожен, именуемый Стылпул луй Андрей. Испрещённый знаками камень вот уже почти три столетия стоит здесь среди лугов. Мы провели ладонями по его прохладным морщинам, образующим восьмиконечные кресты, и отправились по домам.
Места славятся своими скалами. И наше путешествие мы со скал и начинаем. Оттуда видно дальше, видно больше, видно красивее. Виден древний Рашков на левом берегу Днестра.
А под нами - Сокола, вытянувшаяся узкой и длинной полосой вдоль днестровского берега.
Оставляем места людные и идём туда, где тише.
Идём туда, где уже вовсю щебечут птицы, журчат родники и шелестят всевозможные весенние цветы.
Идём туда, где среди полей стоят каменные исполины. Помяните мои слова - ещё два поколения, и эти башни будут называть турецкими.
От яркого весеннего солнца не спрячешься даже в ущелье речки Кушмирка. Речка мала, зато ущелье она пробила внушительное и глубокое.
По ущелью бродят коровы и овцы, наслаждаясь первой сочной зеленью. Удивительно, но ни пастуха, ни собак при стаде мы так и не увидели. Да и уходить коровушкам некуда - вряд ли они полезут на скалы.
Шумные воды Кушмирки вывели нас к волшебной поляне, поросшей мхом и цветами.
И всего в нескольких десятках метрах от волшебной поляны Кушмирка становится ещё более шумной. Кушмирка дарит нам водопад.
Водопада такого я нигде у нас ещё не встречал. Он невысок - около полутора метров, но широк и расположен как-то особенно и интересно.
Дальше Кушмирка и не думает успокаиваться. И русло её становится всё более диким. Пара сотен метров этого русла для нас недоступны, и мы обходим его по верху.
Но при первой же возможности спускаемся вниз.
До этого момента Дмитрий считал свою Аврору диванной собакой, боящейся воды. У Авроры оказалось другое мнение на этот счёт. Аврора успешно и многократно форсировала речку, бросалась в воду туда, где нужно было, скакала по камням, спала в палатке, разгуливала под дождём и вообще чувствовала себя не хуже остальных участников группы.
Первый контакт. Аврора всё же собака городская, и к лошадкам она уж очень неровно дышит, изнывая от любопытства.
Возвращаемся в Соколу ближе к вечеру.
Сокола и окрестности - настоящий кладезь достопримечательностей и тайн. Чего стоят только загадочные и труднодоступные пещерные комплексы, возвышающиеся над этим селом! Когда-нибудь попробуем попасть и туда.
Колодец в Соколе.
Нам снова подниматься и снова смотреть вдаль. Где-то там - Пояна и Строенцы.
Рашков на закате. Сейчас совсем нетрудно понять, почему скала у Рашкова зовётся Красной.
Обустраиваем свой тихий и скромный лагерь. Уже и не припомню, когда в последний раз мы разбивали палатки при дневном свете.
Утро выдалось ещё более тихим, чем вечер. Утро выдалось идеальным - шёл дождь.
Дождь скрывал звуки, дождь скрывал детали окружающего мира.
С дождём пришёл и туман. Он мягко обволок нас и защитил от визуального шума непривычных для городского глаза красот.
Вокруг - только стук капель дождя.
Но случалось так, что ветер разрывал густую пелену, а мы в эти прорехи успевали смотреть на мир под ногами.
А потом снова терялись в тумане.
Но как мы не оттягивали этот момент, всё равно пришло время спуститься вниз к людям.
Оставив наверху мгновения настоящей жизни, мы вместе с грязной дождевой водой стекаем вниз в реку повседневности.
А внизу нас ждал Иисус. Особенный Иисус. Иисус из Вадул-Рашкова.
На этом старом кладбище есть и другие Иисусы. И все они необычные, как и само место, где они обитают среди давно умерших людей, покоящихся в влажной земле под тяжёлыми каменными плитами, поросшими мхом.
На кладбище уже давно нет церкви, надгробия ушли в землю. Но надгробная плита жены священника всё ещё лежит на поверхности и режет глаза цифрами 1790.
Ещё на кладбище есть надвратная колокольня, тоже потихоньку врастающая в землю. Из колокольни виден Рашков на противоположном берегу Днестра. Но сейчас Рашков утонул в тумане. И не виден.
Оставив туманы и дожди Днестру, мы отправились в Шолданешты.
Шум падающей воды впереди не оставляет никакого шанса на сюрприз - всем сразу становится ясно, куда мы идём.
Ещё
один водопад. В нескольких десятках метрах ниже этот ручей вливается в
Чорну и потом эти воды, смешавшись, текут уже по знаменитому
Шолданештскому каньону.
Знакомый нам водопад в этот раз выглядит незнакомым. Похоже, что недавно тут что-то произошло. В один момент, должно быть, стало очень много воды, которая переделала это место на свой вкус.
На берегу Чорну собрались любопытные овечки, не спускающие с нас глаз. И это мы не стараемся привлечь к себе никакого внимания.
Чорна в этом месте особенно бурна. Словно соревнуясь с водопадом на её притоке она здесь шумит своими порогами. Чорна сейчас водная, обычно здесь бывает куда тише.
Оставив и шумную Чорну далеко-далеко позади и в километрах пути, и в километрах воспоминаний, мы добрались до последнего, что смогли вместить в себя за это путешествие - древний памятник у Рогожен, именуемый Стылпул луй Андрей. Испрещённый знаками камень вот уже почти три столетия стоит здесь среди лугов. Мы провели ладонями по его прохладным морщинам, образующим восьмиконечные кресты, и отправились по домам.
Комментарии
Отправить комментарий