Сэнэтэука — Тыргул-Вертюжень — Раковэц (11-12 августа 2018 г)

Двухдневный поход по Флорештскому и Сорокскому районам. Прошли почти 50 км, увидели много. В основном шли берегом Днестра:
-Сэнэтэука;
-Нападова с небольшим старым кладбищем у церкви, где похоронен самый настоящий полковник — командир драгунского полка;
-Вертюжены;
-бывшее еврейское местечко Тыргул-Вертюжень со старыми заброшенными домами и кладбищем;
-Вэрэнкэу и родники;
- Слобозия-Вэрэнкэу и ущелье речки Черешновэц.
Закончили свой длинный путь на окраинах села Раковэц. Да ещё и ярким звездопадом успели налюбоваться вдоволь.

Начальная точка (не знаю, запланировано или нет) совпала с конечной пешей части майского куничевского похода. Вышли мы на развилке Жабка-Сэнэтэука и направились в эту самую Сэнэтэуку, с удовольствием разминая ноги после длинной дороги.

В прошлый раз Сэнэтэука тоже была запланирована, но внезапно свалившийся на наши головы добрый Владимир на Волге убедил нас по-быстрому съездить в его родной Рашков. Отказаться мы тогда не смогли. 

Да и сейчас мы по селу не гуляли особо, просто так получилось, что оно было на нашем пути. Но ничего, когда-нибудь и Сэнэтэуку подробней рассмотрим

Въезд в Нападова. Мне показалось, что встречающую нас девушку скульптор наделил явно средне-азиатскими чертами. 

Нападова — село небольшое, около 1000 человек живёт в нём. Село уютное, и неудивительно, что когда-то в нём было несколько помещичьих усадьб. До наших дней частично сохранилась лишь одна, но и та расположена на закрытой территории интерната. Увидеть нам её не удалось. Но зато прошли к церкви Св. Николая. 

Церковь не очень старая — была построена на месте деревянной всего в 1900 году. Но стариной от неё веет, если, конечно не обращать внимание на неудачные и очень грубо сделанные проломы для кондиционера.

Но самое интересное у Нападовской церкви — это небольшое кладбище при ней. Погост разделён на две части, почему — я не успел понять.
Одно из изящных надгробий на кладбище. 

Часто встречаются надгробия с фамилией Эржиу — местные бояре. Почти все надгробия повреждены — сняты фотографии, сбиты кресты.

Среди всех крестов и камней возвышается этот гранитный памятник.

Надпись гласит, что тут покоится полковник Григорий Иванович Синицин — командир 11-го Драгунского Рижского полка, умерший 11 марта 1909 года.. Командовал этим полком он с 1904 года до самой своей смерти.

Из Нападова мы пошли в Вертюжены. Пыльная дорога вела нас вдоль широкого Днестра с одной стороны, и высоких обрывов и прохладного леса Нападова — с другой. 

В лесу отдыхали у колодца, забегали в небольшие ущельица смотреть почти горные ручьи с небольшими водопадами. Да и вообще — в такой жаркий день лес был просто спасением.

А ещё по дороге мы творили добрые дела. Нет, не только здоровались со всеми встречными (за городом все очень вежливые, к этому мы уже привыкли). Вот, например, Дана вызволяет глупого бычка из ловушки, в которую он сам и попал, намотавшись своей верёвкой вокруг столбика ограды. 

У Вертюжен узкий до этого берег Днестра сильно расширяется. Тут становится людно — рыбаки, пастухи, просто отдыхающий люд. 

Остатки молдавского речного флота. Приспособили в местном вертюжанском прибрежном ресторанчике специально для тех, кто вдруг захочет себя рассекающим волны почувствовать на носу Титаника. 

А потом нам пришлось немного поднапрячься взобраться на высокий берег дальше. В такую жару, да с тяжёлым рюкзаком это не так легко. Но, опять же, чем выше взберёшься — тем лучше виды у тебя будут. Вид на пройденный нами участок у Вертюжен. 

Дальше мы проходим к Тыргул-Вертюжень. Тут наблюдается небольшая путаница с названиями — ведь нынешний Тыргул-Вертюжень изначально тоже Вертюжанами назывался, да и до сих пор больше как Вертюжаны и известен. Отличался он от соседних Вертюжан тем, что был создан, как еврейская сельскохозяйственная колония.
В советское время, кстати, Вертюжаны (которое еврейское местечко) переименовали в Приднестровское. 

Тыргул-Вертюжень — это именно такая трагическая страница в истории нашего края, о которой многие предпочитают забыть, что у них успешно и получается. Все эти прекрасные холмы и берега вокруг буквально пропитаны человеческой кровью, болью, страданиями и смертью. И всё это происходило совсем недавно — ещё живы люди, видевшие эти события своими глазами. 

Здесь, на берегу тихого Днестра, в годы Второй Мировой Войны военные убивали своих же бывших, нынешних и вновь приобретённых сограждан. Единственная причина — сограждане вдруг оказались не той национальности. Сначала расстреляли всех, кто не успел и не смог эвакуироваться, потом село оградили и создали здесь перевалочный лагерь, где в ужасных условиях содержали более 20000 человек. Мужчины и женщины, старики и дети умирали от болезней и голода, их пытали и убивали. Сколько покоится на небольшом вертюжанском кладбище в массовых захоронениях — я не знаю, данных не нашёл. Памятник у входа сообщает, что здесь фашистами было убито 20 000 человек. 

Целых старых надгробий на вертюжанском кладбище почти не осталось. Несколько поваленных камней зарастает травой и кустарниками.

Из стоящих старых памятников я обнаружил только этот.

Ближе ко входу вдоль забора расположились несколько десятков захоронений посовременнее — 1950-1970-х гг. Сейчас в Вертюженах евреев нет, последние покинули свою малую родину не так давно, но, по словам местных жителей, в последние годы своих умерших они хоронили на кладбище в Флорештах. 

Отличие Вертюжен от других молдавских населённых пунктов мы прочувствовали довольно быстро — если в других местах нас принимали почему-то за итальянцев, тот тут — за евреев.
Народа на улицах не так много, но удалось поговорить и порасспрашивать двух вертюжанцев более преклонного возраста. И они нам много смогли рассказать. Даже кое-что по старым заброшенным зданиям местечка.
Вот тут, по словам местных, при румынской администрации была жандармерия и пограничная застава. 

Что было в советское время — не рассказали, но там стоит памятник советским солдатам, погибшим во Второй Мировой Войне. 

Рядышком расположено ещё одно заброшенное здание. Мне оно показалось больше похожим на что-о коммерческо-торговое, но местный житель утверждал, что это — бывшая синагога (а в Вертюжанах их было аж четыре).

Синагога или нет, но сейчас здание не используется никак. 

Стоит крепко — строили хорошо.

Не лишены нынешние Вертюжаны и обычного для наших времён пластикового бутылочно-покрышечного уличного искусства.
Ещё запомнились Вертюжаны продавщицей одного из местных магазинчиков. Госпожа продавец любезно предложила подержать наши покупки, сделанные в её магазине, в холодильнике минут 10, пока мы отдохнём на улице и осмотрим окрестности. Но уже через 5 минут она куда-то тихо ушла и не возвращалась около получаса. Так мы её и не дождались, в общем. Зато именно в эти полчаса ожидания мы и приставали с расспросами к местных жителям и узнали кое-что о истории этого бывшего еврейского местечка.

Как я уже упомянул, нам рассказали о некоторых старых еврейских домах. Иногда даже и с именами, но этого мы не запомнили. Показали, где старые здания ещё остались. Сообщили, что бывшие их односельчане иногда звонят из своих Америк, Канад и Израиля и интересуются жизнью и последними событиями в Вертюжанах. 

Заброшенных красивых домов много. Много и зданий, которые явно были перестроены в прошлом в нынешние склады и мастерские.

Местные жители прекрасно знают, что их Вертюжаны — это бывшее еврейское местечко, что его создали и построили евреи. Евреев вспоминают теплым словом. Интересные, говорят, были люди. 

Бывшие вертюжанцы сюда уже вряд ли вернутся, а что делать с оставшимися после них домами — ещё не придумали. Такую красоту сохранить бы — у нас в стране подобных мест не так много было, и не о всех даже память осталась. Кто, например, сейчас вспомнит, что и Гратиешты, которые под самым Кишинёвом, тоже были еврейской сельскохозяйственной колонией-местечком? 

Главная улица Вертюжан сохранила остатки каменного мощения. Очевидцы вспоминают, что к работам по мощению этой улицы принуждали узников местного лагеря в годы войны. 

Эти места заселены довольно плотно, поэтому до следующего нашего пункта мы шли недолго. Внизу в долине Днестра уже виден Вэрэнкэу. 

Прошлись по главной улице села, здоровались, отвечали на стандартные вопросы любопытствующих откуда мы. 

Набрали воду из одного из колодцев, но местные жители рассказали о более приятных источниках воды и даже поведали, где расположены эти знаменитые вэрэнкэуские родники. Мы всё равно не запомнили, но на следующий день увидели несколько. 

Церковь Успения Пресвятой Богородицы в селе Вэрэнкэу. Была построена в 1832 году на месте старой деревянной.

Покружили по холму у Вэрэнкэу до вечера и отошли подальше от села искать место для лагеря. 

Подходящее место для лагеря было успешно найдено на самом закате.  

Готовим ужин, оттуда и тоскливо-устало-голодные взгляды на котелок. Оно и понятно — день был тяжёлым, прошли больше 30 км по изнуряющей жаре.  

Зато на ночь у нас было запланировано СОБЫТИЕ. Мы собирались наблюдать звездопад — ведь сейчас самый пик Персеид! Благо и ночь выдалась безлунная, и небо безоблачное. Я, конечно же, падающие метеоры и раньше видел и особого шоу не ожидал. Но такого, что происходило в эту ночь, я раньше не видывал. Разве мог я предполагать, что своими глазами увижу метеоры, которые будут самыми яркими объектами на ночном небе и которые прочертят огненными полосами треть небосвода? И таких ярчайших было около десятка за несколько часов любования небом, на которые меня хватило, а тех, что поменьше и попроще, уже никто и не считал. Уснули мы уже за полночь.  

На следующее утро снова вернулись в Вэрэнкэу. Нашли один из родников, про который нам рассказали пастухи. 

Дальше в селе нашли ещё один благоустроенный источник. Но до самого известного родника, как мы поняли, всё же не добрались. 

Калитка в Вэрэнкэу. Довольно удачно объединены старые народные мотивы и не столь старые и не столь народные. Камень у калитки говорит о том, что хозяин вышел. 

Обрывистый берег Днестра у села Вэрэнкэу. 

Крохотный участок нашего сегодняшнего маршрута пролегал по дороге вдоль Днестра между Вэрэнкэу и Слобозия-Вэрэнкэу. Дорога хорошая, движение довольно активное, берега реки тоже людные. Но видимая оживлённость не должна вводить в заблуждение, этот участок — специальная приграничная зона, на другом берегу уже Украина. На авось полагаться здесь не нужно, наша пограничная служба работает хорошо, поэтому если вы вдруг здесь и оказались случайно — то позаботьтесь хотя бы о наличии документов, удостоверяющих личность. А по-хорошему вам и разрешение тут находиться нужно получить (если вы не житель местных сёл). Обходить этот отрезок нам пришлось бы ну очень долго, поэтому мы прошли, сообщили пограничникам кто мы, откуда, куда и с какой целью пересекаем зону и дальше попали в Слобозия-Вэрэнкэу.
На фотографии — заброшенный домик с рыбками на фасаде в этом селе. 

Из Слобозии-Вэрэнкэу зашли в узкую и лесистую долину речки Черешновэц. Вознамерились пройти всю долину, и у нас это почти получилось — только один сильно заболоченный участок пришлось обходить по близлежащим полям и виноградникам.. 

Где-то посередине ущелья расположен домик лесника. Кажется заброшенным, даже собак не слышно. Но остатки пиршества на столе во дворе намекают, что люди здесь всё же есть, и что лучше не особо сейчас шуметь — пусть отсыпаются. 

 Родник у речки Черешновэц. Довольно старый — судя по надписи на цементе его облагораживали последний раз 50 лет назад.

 Перечислены имена людей, которые очистили и обустроили этот родник. Заканчивается список так: «… ЕФИМ, ДУМИТРУ, ИОН ши еу». Вот такой скромный человек - даже имени своего не запечатлел. 

Под палящим солнцем вдоль речки и озера мимо полей вышли к трассе М2. Причём конечная точка оказалась начальной точкой другого нашего весенне-зимнего похода в Сороки — перекрёсток на Рэковэц и Редь-Черешновэц. Там мы в два захода погрузились на проходящий по трассе транспорт (нас было семеро) и уехали в Кишинёв.  

Схема пройденного маршрута. Длина — 48,5 км, которые мы разделили на два дня — 32 км + 16,5 км. Сложность средняя — было очень жарко.

По холмам мы старались не особо гулять, поэтому за всё время мы набрали 730 м, а сбросили 630 м.